Историческое дефиле, экспериментальное кино и новый спектакль Театра современного танца — мы прошлись по главным праздничным площадкам 15 мая
Сауны и бани Челябинска
Екатерина Волкова
В этом году для челябинцев до поздней ночи работали Исторический музей, Музей искусств, мультимедийный парк «Россия — моя история», археологический заповедник «Аркаим» и даже копейский Музей наперстков.
В Историческом музее весь день играла музыка. С утра под нее вертелся кукольный театр и играли дети, а вечером в парадном зале музея танцевали вальсы и демонстрировали исторические костюмы. Даже директор музея Владимир Богдановский был в парадном белом кителе. Кроме того, публике запомнился выход необычных арт-хаусных нарядов.
Во всех залах музея проходили тематические экскурсии, мастер-классы (например, как очистить от ржавчины старинную монетку или подрихтовать чучело шерстистого носорога), квесты и викторины. Завершился праздник вечеринкой под открытым небом — на крыше музея играли на скрипке, аккордеоне и ноутбуке (это не ошибка, а лайв-лупинг, такой способ делать музыку из разных закольцованных фрагментов и в режиме реального времени, его активно использует рыжеволосый красавчик Эд Ширан).
Программа Музея искусств была менее громкой, но более искусной. На двух площадках развернулись выставка художника-графика Любови Серовой и инсталляция Александра Данилова. На фоне выставок художники провели мастер-классы и спектакль-перформанс вместе с Анастасией Богомоловой и художницей из Москвы Шифрой Каждан. Арт-инфлюенсеры затянули зрителей в интерактивную историю про метеорит, вселенную и человечность.
К вечеру в центре внимания оказался питерский режиссер Михаил Железников. Он придумал и курирует фестиваль экспериментального кино «Кинодот», поэтому привез в Челябинск несколько видеоартов и попытался объяснить, что такое экспериментальное кино и как его понимать. Сначала публике показали несколько короткометражек. Странных, чего уж тут таить. Например, в фильме «Неподвижность» под ухающие и тревожные звуки поющей чаши (треснувшего гонга, глюкофона, тут уж что кому ясней) на пленке мерцают части человеческого лица. Мерцают тут не метафора, они в прямом смысле то появляются, то исчезают. И так минут десять. Интерпретировать сложно.
«Понятно, что это про мужчину и женщину, но в чем прикол?» — доносится из зала.
Мы задали режиссеру несколько вопросов, чтобы облегчить вам жизнь.
— «Той тонкой грани между экспериментальным кино, артхаусом и прокатными фильмами практически нет, она очень мерцающая. Понятно, что видеоарт рассчитан на особенное воздействие, может не иметь хронометража (то есть быть закольцованным), зачастую он требует особенного пространства для демонстрации. Но все чаще границы стираются: в художественной галерее можно увидеть вполне коммерческую, авторскую короткометражку, равно как и на большом экране можно встретить что-то необычное, близкое к эксперименту», — поясняет Михаил Железников.
В этот момент на экране запускается фильм-перформанс художника Гая Шервина. Если мы все правильно поняли (а это неточно), автор замыслил эту историю 30 лет назад! Рассказываем на пальцах: перед нами рамка с натянутой пленкой, позади стоит 55-летний Гай и кистью, широкими мазками покрывает пленку краской. Одновременно на пленке проступает видеокартинка, на которой тот же Гай, только 25-летний отрывает кусочки от холста. Чем меньше видно старого художника, тем лучше — молодого. 30 лет, тридцать! Погуглите, он до сих пор этот перформанс продолжает.
«На самом деле с каждым новым фильмом жанр, понятие экспериментального кино переосмысливается. И это здорово. Потому что если ты будешь думать, что всё понял про видеоарт, значит, ты ничего не понял и готов подгонять то, что видишь под шаблон. Для фестиваля мы чаще выбираем новаторские ролики, в которых есть идея или жест, интересный зрителю. Понятно, что замкнутая история Энди Уорхолла про Эмпайр Стейт Билдинг будет сродни издевательству над зрителем», — продолжает свой киноэксперимент Михаил Железников.
А потом мы встали и отправились в противоположный конец зала им. Александрова, потому что там уже всё было готово для танцевального эксперимента Театра современного танца. «Игроки» — свеженькая постановка Елены Пришвициной и Владислава Морозова (это они ставили хореографию первого пластического спектакля Молодежного театра «Трованты»). Она о том, как играть в жизнь и что бывает, если нарушаешь правила и заигрываешься.
Они выходят, семеро, в пальто. И эти пальто для них всё — опора, крыша над головой, страховка от случайных знакомств и навязанных отношений. Актеры льнут друг к другу и раздают пощечины, любят и предают, пытаются резать пуповины, а не могут — и шагают дальше, будто без сил.
Я сижу на полу, натурально. Для зрителей вокруг импровизированной сцены не только стулья расставили, но и кусочки пенополиуретановых ковриков набросали. Поэтому я поджимаю ноги под себя — танцоры разворачиваются в сантиметрах от моих коленей, встречаются взглядами. Кажется, еще минута — и я тоже смогу пальто примерить. Но нет, не мой размерчик.
На сцене разворачивается несколько историй. Они чем-то похожи сюжетами на грехи — предательство и измена, болезненная материнская любовь и самолюбование. Можно разворачивать эту тему в своих мыслях. Или просто наслаждаться необычной музыкой, причудливыми поддержками и движениями на грани фола. Кажется, если бы все люди умели так танцевать, они разучились бы говорить. Лишний навык.
Ночь музеев — 2021 подарила Челябинску что-то особенное. Вернула искусство в город. Мне кажется, нашему городу очень не хватает современного искусства. И прекрасно, что есть друзья, готовые привезти и показать нам такие удивительные проекты. Я счастлива сегодня, сверх моего ожидания!— поделилась эмоциями Светлана Шляпникова, куратор программы Ночи в Музее искусств и руководитель галереи OkNo.
И мы.
